А.В. Камелина. «Аллитерационная звукопись на примере «Цыганского романсеро» Федерико Гарсиа Лорки»

Звукосимволичные основы в языках мира обладают чрезвычайно высокой продуктивностью. Они выделяются семантически и структурно и в результате образуют особые разряды, которые, объединяясь, позволяют говорить о звуковой организации текста. Звуковая организация текста — это объективно устанавливаемая система различных звуковых повторов, задающая систему дополнительных корреляций между словами, строками, строфами в структуре текста и обеспечивающая единство и взаимосвязь горизонтальных и вертикальных рядов текста. Система звуковых повторов может быть как привязанной к определенной позиции (например, рифма на концах стихотворных строк), так и не имеющей характерного распределения позиций в тексте. Однако и в том, и в другом случае она ориентируется на так называемую звуковую память слова, т. е. его способность вызывать в памяти и притягивать к себе в тексте близкие по звучанию слова. Кроме рифмы, в стихотворном тексте оказывается много других созвучий, которые образуются упорядоченным повторением гласных и согласных в разных комбинациях. Эти созвучия обнаруживаются, прежде всего, на слух.

Исследование окказиональных фонических структур на примере «Цыганского романсеро» Лорки демонстрирует, что звуковая организация, или инструментовка текста, выполняет разные функции: она направлена на соответствие фонетического состава фразы описываемой картине, или звукопись, а также имеет более сложное семантическое задание, ориентированное на создание некоторого внутреннего звукового образа, что дает возможность говорить уже о звукосимволизме. Однако часто эти функции накладываются друг на друга и тогда «зрительность» и «внутреннее звучание» вступают в органичное соединение.

Фонетическая форма слова мотивирована его «признаковым» (по А. Журавлеву) значением [1. С. 12]. Отдельно взятые звуки и звукокомплексы, не составляющие не только слова, но и морфемы, имманентно обладают устойчивым самостоятельным значением. В общих чертах уже описаны и принципы функционирования языковой звукоизобразительной системы, обусловливающей предполагаемое воздействие звукосимволизма на формирование фонетической значимости слова и на происхождение отдельных лексико-семантических групп. По мнению С. Воронина [2. С. 35], систему эту образуют две подсистемы: звукоподражательная (порождающая слова-ономатопы, соответствующие акустическим денотатам) и звукосимволическая (объясняющая происхождение звукосимволических слов-кинесемизмов, имеющих неакустические денотаты-кинемы).

Звукосимволизм действительно отразился на фонетическом облике ономатопов и кинесемизмов, также он оказывает определенное «давление» на «признаковую оболочку» многих слов.

Но языковая система располагает не только лексико-семантическими полями, но и лексико-фоническими группами, объединяющими слова на основе звуковой общности. Такие звукоассоциативные лексические поля обретают в сознании поэта определенные контуры.

В ходе анализа «Цыганского романсеро» мы пришли к выводу, что сложный, «двойной» — фонетический (фонографический) и лексический, — контекст образует в тексте каждого романса целое ассоциативно-смысловое поле. Эти поля, объединившись, создают интертекстуальную когезию всего «Цыганского романсеро», которое воспринимается не как сборник отдельных романсов, а как целостное произведение с единой темой, которую определил сам автор.

Всё произведение пронизано темой тоски, которая буквально слышится в звуках каждого романса и позволяет говорить об анаграмматической звукописи в оригинале, например: palomillas — arrodillarse — campanillas — llanuras (San Gabriel. Sevilla); и в русских переводах «Цыганского романсеро», например: стройныйкрасивыйсильныйс грустной улыбкойблеск серебристый (Сан-Габриэль. Севилья / пер. М. Зенкевича). К явлениям звуковой организации текста также относится звук темы, например:

El viento, vuelve desnudo...

(«Romance de la Guardia Civil»)

А ветры, наг`ие ветры...

(«Романс об испанской жандармерии» / Пер. А. Гелескула)

Аллитерационная звукопись чаще прослеживается в переводах «Цыганского романсеро». Русские поэты-переводчики прибегают к использованию шипящих, глухих (часто мягких) согласных и звукобукв «з» и «с», что создает атмосферу загадочности, тайны и умалчивания чего-то страшного (по классификации А. Журавлева):

И, бубен ее заслыша,
бежит тишина в обрывы.

(«Пресьоса и ветер» / Пер. А. Гелескула)

Фонетическое поле тесно переплетается со смысловым, что оказывает влияние на восприятие текста реципиентом. Именно в «Цыганском романсеро» исследователи особенно часто сталкиваются с повторением определенных звуковых комплексов (lunien(v)verdlibegit), пересекающихся в опорных словах и словосочетаниях и входящих в некоторое ключевое слово или в «звукообраз». Звукообразом, по мнению русского литератора Д. Выгодского [3. С. 51], является «определенный комплекс звуков, который, заполняя в данный момент сознание поэта, заставляет его подбирать в произведении звуки, тождественные или аналогичные имеющимся в основном комплексе».

Рельефность анаграмматической звукописи обеспечивается не только количеством звукоповторов. Одна фонема, которая появляется в позиционно важном для данной строки слове, может, по мнению Р. Якобсона [4. С. 14], «получить решающее значение».

Проведенный анализ «Цыганского романсеро» дает возможность утверждать, что анаграмма у Лорки носит явно преднамеренный характер и свидетельствует о постановке и решении особой задачи. Достаточно некоторой работы мысли со стороны читателя, чтобы уловить, какое слово «зашифровал» автор.

Sino que limpios y duros
es
cuderos desvelados,
mis ojos miran un norte
de metales y peñascos
donde mi cuerpo sin venas
consulta naipes helados.

Мои бессонные слуги,
они все смотрят с тоскою
на север скал и металлов,
где призрак мой над рекою
колоду карт ледяную
тасует мертвой рукою...

(пер. А. Гелескула)

В отрывке из романса «Romance del emplazado» Лоркой зашифровано слово «одиночество» soledad). В русском же переводе повторяющийся звуковой комплекс — стал- говорит о создании переводчиком образа холодной стали.

Идиостиль Лорки позволяет многим исследователям его творчества сделать вывод о том, что некоторые слова-символы в его произведениях встречаются с большей частотой, а именно: la luna (луна), el viento (ветер), el pozo (омут), verde (зеленый), el caballo (конь), un gitano (цыган), el espejo (зеркало). Повторяющийся набор этих слов в произведениях испанского поэта свидетельствует о намеренном создании определенного образа — одинокого и в душе свободного цыгана, преследуемого смертью, что подтверждают исследования Мануэля Антонио Аранго [5].

Фоносемантический анализ «Цыганского романсеро» позволяет читателю за счет интерпретации фонетических смыслов достичь углубленного и расширенного восприятия, понимания и усвоения смысловой системы и структуры романсеро в целом.

Литература

1. Журавлев А.П. Звук и смысл. — М.: Просвещение, 1991. — 160 с.

2. Воронин С.В. Основы фоносемантики. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1982. — 244 с.

3. Выгодский Д.И. Из эвфонических наблюдений // Пушкинский сборник. — М. — СПб., 1923. — 49—51 с.

4. Якобсон Р. Вопросы поэтики // Труды по поэтике. — М.: Прогресс, 1987. — 14—25 с.

5. Arango Manuel Antonio. Simbolo y simbologia en la obra de Federico Garcia Lorca. — Espiral Hispana Americana, 1995. — 479 с.

Используемые поэтические источники

Федерико Гарсиа Лорка. Избранное. — М.: ОГИЗ — Гослитиздат, 1944. Федерико Гарсиа Лорка. Поэзия. Проза. Театр. — М.: АСТ, Институт ДИ-ДИК, 2000.

Federico Garcia Lorca. Romancero gitano. — Madrid: Catedra Letras Hispanicas, Duodécima edicion. Ediciones Catedra, S.A., 1989.